11
« : 12 Января 2015, 00:23:06 »
Титаны нервничали.
Что-то витало в воздухе помимо вони массивных боевых зверей.
Македа устроилась в тенях, закутавшись в плащ. Загон зверей в лагере был поспешно сооружен из досок и колючей проволоки, и не мог бы сдержать взбудораженного титана. Но эти звери были подчинены и сломлены. Они будут делать то, что будут требовать колючие хлысты дресировщиков. Ограда просто не позволяет им разбредаться. Титаны были довольно смышлеными животными, но лишь животными.
Травоядные паслись бы в пустошах, но было слишком опасно позволять им пастись на открытых равнинах, пока они находились на вражеской территории. Титаны были значительным вложением ресурсов дома, так что ночь они проводили внутри лагеря. Рабы натаскали тонны еды для зверей, так что Македа укрылась между стогом сена и оградой.
Они не выглядели столь уж опасными без всей своей брони, но Македа лучше знала. В отдалении, единственный бронзовоспиный чесался о ближайшую сваю. Свая была толстой и была глубоко врыта рабами как раз для подобных случаев. Грубая серая шкура альфа-самца титана за несколько минут превратила сваю в щепы. Рожденный на воле, ибо ручных бронзовоспиных не существовало, этот же был временно покладистым из-за выматывающего режима и тщательно дозированной жестокости. Дарующие боль наблюдали за ним даже сейчас, потому что даже один разъяренный бронзовоспиный мог причинить неимоверный вред.
По утру зверей облачат в броню и введут болевые подчиняющие крючья в наиболее чувствительные части их плоти, чтобы сделать их более эффективным оружием и источником энергии мортитеургии. Но этой ночью, когда зуд унялся, именно этот зверь уляжется спать, несомненно грезя о коровах и траве.
Македа потянулась и коснулась разума бронзовоспиного своим: “Спи крепко, великий. Завтра Дому Балааш может понадобиться твоя мощь”.
Пронизывающий плач заставил Македу содрогнуться. Титаны оторвались от своей жвачки. Ближайший Агонайзер начал свое жалобное блеянье. По счастью, он замолк после пары мгновений, и титаны вернулись к своему сену. Это было удачно. Никому не хотелось слушать Агонайзера всю ночь. Она продолжила вглядываться в поисках опасности, но ничего не увидела. Случайный страж прошел мимо, но она осталась незамеченной.
Македа вошла в шатер Телкеша и нашла темный плащ. Она выскользнула прочь, надеясь, что если Аккад за ней и следит, то его шпионы все еще наблюдают за шатром. Воинская каста не тратила времени на оплакивание, но не было ничего неслыханного в том, чтобы провести время медитируя о деяниях почивших.
Впрочем, Македе требовалось сфокусироваться на проблемах настоящего, а не блуждать в прошлом.
Ее живот заурчал. Прошло некоторое время с тех пор как она последний раз ела, но воинам приходилось поститься. Македа просто проигнорировала это и вернулась к своему дежурству. Чуть позже она заметила согбенную фигуру вошедшую на территорию зверей. Слабое свечение исходило из под капюшона – верный признак взгляда экстоллера. Харадум прибыла. Македа знала, что она прийдет, ибо это была старейшина Харадум, что обучала ее традициям их народа во времена, когда Македа была лишь малым дитем.
Предполагалось, что каста экстоллеров была отделена и отдалена от политики домов. Они были изолированными стражами Возвышения и лишь они могли общаться с павшими. Харадум была полностью предана пути экстоллеров, и Македа не сомневалась в ее честности, но все равно Македа некоторое время наблюдала выискивая признаки ловушки. Когда она уверилась, что Харадум одна, она встала.
Аптимус Харадум немедленно приблизилась. Конечно же она видела Македу таящуюся во тьме. Кристалический глаз мог распознать эссенцию, таящуюся во всех живых созданиях. Она была древней, прожившей не менее шести поколений, ее лицо масса морщин и складок, что свободно свисали с ее черепа. Единственной гладкой частью Харадум был кристалл, что заменял ей правый глаз.
“Рожденная Второй Македа. Меня бесконечно радует, что ты еще меж нас”, - просипела экстоллер. “Я рада такой удаче”.
“Время дорого, старейшая”, - понизила голос Македа. Никто не сможет услышать их за тяжелым сопением ближайших титанов. “Я должна знать почему дух Телкеша не был сохранен?”
Харадум казалось не тронула настойчивость Македы. “Сложное решение. Не мною принятое. Шуруппак был экстоллером, что присутствовал у смертного одра Телкеша. Я узнала лишь позже. Была занята своими ислледованиями. Знала ли ты, что у жуков тоже есть духовная эссенция?”
Шуррупак воспитывался как воин и был компаньоном Аккада, прежде чем решил извлечь свой глаз и присоединиться к касте экстоллеров.
“Крохотные, крохотные твари...”, - Харадум сложила костлявые руки и пошевелила пальцами вперед и назад, будто снующими лапками. “Да. Но их эссенция не попадает в Бездну, нет. Так жуки являются богами, задалась я вопросм?”
Неужели разум Харадум наконец сломлен? Порой это случалось с теми из ее народа, что могли умереть от старости. “Телкеш убил тысячи в битвах, подобно Ваакташу до него. Телкеш был воплощением скорна. Мой отец следовал кодексу. Все это не могло быть стерто одним днем лихарадочного безумия. Почему Шуррпак решил не спасать его?”
Обычный глаз древнего экстоллера прищурился и она заговорщицки наклонилась вперед: “Когда вопящий дух утягивает в бездну, он не может рассказывать историй. Как много теряется знаний таким образом”.
“Ответь мне, Харадум”
Харадум улыбнулась. Зубов у нее не было. “Я только что ответила. Мне интересно, что за истории мог бы поведать дух Телкеша? Рассказал бы он о заговорах и лжи? Мог бы рассказать о заговорах меж домами? Возможно о соглашениях каст, что должны были остаться нейтральными?”
“Поведай мне эти истории, старейшина”.
“Я не знаю. Я ничто. Я лишь хочу, чтобы меня оставили наедине с моими исследованиями. Хотя, экстоллеры всякое слышат... Да, так и есть. Порой так легко забыть, что мы здесь, всегда наблюдаем, всегда судим. Телкеш тоже судил. Он судил мудро. Когда ему предлагались два пути советниками, он всегда выбирал путь воина, а не путь заговорщика. Может эти советники устали от отказов? Может они решили что им нужен новый архдоминар, кто-то кто пожелает прислушаться к странным новым идеям и не столь связан традициями старины? Аккад таким и будет, да?”
“Будет”, - подтвердила Македа. Аккада куда больше заботила личная слава, нежели традиции.
“Те же самые заговорщики, после того как зашли столь далеко, не будут рисковать имея еще одного благородного воина Балааша на расстоянии удара сердца от становления архдоминаром. Конечно, как только потомок узнает правду, она поднимет армию всех благородных воинов и начнет войну против заговорщиков”.
Так значит был заговор об убийстве Телкеша и замене его ее братом. Деяние Аккадо было трусостью, а лишение Телкеша Возвышения – святотатством. “Спасибо тебе, старейшая. Но не будет поднятой армии. Я не ослаблю свой дом гражданской войной”. Македа положила руку на плечо Харадум. Она была удивлена тем, сколь хрупкой казалась экстоллер под своими одеяниями. “Даже если Аккад убил моего отца... Он архдоминар дома Балааш. Кодекс гласит, что он должен править. Мое дело служить, пока я не обнаружу, что он является угрозой дому, и лишь тогда я должна бросить формальный вызов”.
“Мы обе знаем что ты не одолеешь Аккада в противоборстве. Ты несомненно погибнешь”.
“Я не могу идти против традиций своей касты, старейшая”.
Смех Харадум звучал как шелест пыльной бумаги. “Дитя, бесчестные предполагают, что все подобны им. Он ни в коем разе не примет от тебя официального вызова его власти. Он подошлет убийц к тебе”.
“Откуда ты знаешь, Харадум?”
Кристаллический глаз замерцал в загоне для зверей: “Потому что они уже здесь”.
Македа обернулась вовремя, чтобы заметить силуэты бегущих меж стогами сена. Мелькнуло алое и сталь и кто-то без труда перемахнул через ограду из колючей проволки, лишь для того, чтобы раствориться во тьме. Кровавые бегуны!
Кровавые бегуны были элитными убийцами из касты дарующих боль. Последователи магии, высвобождающейся в момент смерти. Их присутствие подтверждало повествование экстоллера. “Беги, Харадум”, - мечи Балааша появились в руках Македы, - “возвращайся к своим жукам”.
Титан встревожился и зафыркал, когда что-то скользнуло мимо одной из его колонноподобных ног. Все вокруг них пришло в движение, один неосторожный шаг по гравию, шипение кинжала, покидающего ножны. А затем кровавые бегуны напали.
Казалось, первый появился из ниоткуда, вооруженный изогнутым клинком. Македа отразила атаку одним мечом, а второй вонзила глубоко в живот нападавшего. Когда она выдернула меч он вздохнул, но не вскрикнул. Она на миг поразилась его контролю над болью, а в следующее мгновение уже сражалась за свою жизнь.
Женщина ударила в горло, но Македа увернулась и полоснула клинком, почти разрезав кровавого бегуна надвое. Все они были вооружены кинжалами, зазубренными и изогнутыми, инструментами для пытки и выведения из строя.
Македа отразила одну атаку, затем еще одну. Кровавый бегун чуть замешкался и меч Балааша отсек ему руку у локтя. Этот тоже не проронил ни звука, он просто отступил в сторону, пытаясь остановить поток крови.
Убийцы были вокруг нее повсюду, клинки гудели вспарывая воздух. Звон стали о сталь заставил ближайших титанов заворочаться и заворчать, просыпаясь. Те же, что ели, отвернулись от сена, смущенные и озадаченные, не пришло ли время для битвы.
В ее глаза метнули пригоршню песка, но она вовремя отвернулась. Другой пинком взметнул облако соломы и сделал выпад, все в попытке отвлечь ее от еще одного кровавого бегуна, что пытался ударить в спину. Эти убийцы точно не следовали хоксуну, но Македа наслаждалась новым вызовом. Она перехватила один меч, сменив хват и ударила себе за спину, пронзив клинком легко защищенный торс кровавого бегуна. “Кто послал вас?” - она отступила в сторону и сразила еще одного. Пролитая кровь придавала ей сил.
- Кто?
Они не ответили. Еще больше убийц появилось из теней. Македа метнулась в сторону, прежде, чем ее окружили. Окружение не давало ей преимуществ. “Аккад?” Кинжал полоснул край ее брони. Он ужалил и она ощутила тепло заструившейся крови. Македа кружила вокруг ближайшего стога: “Абаиш? Кто?”
Щелк. Была вспышка боли, когда что-то ударило ее по спине. Она обернулась и увидела очередного кровавого бегуна. Этот заносил отделанный костьюкнут для следующего удара. Македа крутанулась, прикрываясь плащем. Щелк. Кнут пробил ткань и запутался. С разочарованным рыком кровавый бегун тряхнул своим кнутом, стараясь его освободить.
Еще две атаки оставили Македу с двумя небольшими порезами и двумя умирающими кровавыми бегунами. Они были мастерами и их атаки с анатомической точностью проходили сквозь ее броню. Было еще по меньшей мере дюжина убийц, двигавшихся среди загонов, а она истечет кровью до смерти задолго до того, как перебьет их всех. Она сделала подсечку кровавому бегуну и он упал, напоровшись на собственный меч. Я должна выбраться.
Из теней в нее бросили вилы. Она отбила их в сторону, развернулась, и перебралась через изгородь в загон титана. Ее ботинки заскользили в куче навоза, но она не упала. Два кровавых бегуна были прямо за ней. Один поднырнул под проволокой, перекатился и вскочил на ноги. Другой просто перемахнул через ограду, шурша одеянием. Она атаковала обоих, но оба парировали своими кинжалами.
Взбудораженый, ближайший титан разинул рот и вызывающе взревел. Остатки пережеванного сена разлетелись в воздухе. Македа, всю свою жизнь училась как повелевать боевыми зверями и подчинять их своей воле. И уж коли предоставилась такая возможность, она ею воспользуется. Потребуется секунда концентрации, но риск того стоил. Я твой хозяин. Подчинись мне.
Два кровавых бегуна усилили свои атаки, когда их братья последовали за ними. Тот, что с кнутом, похоже был лидером. Он безмолвно общался с кровавыми бегунами, что еще прятались в тенях, сериями быстрых жестов рукой. Тревожно затрубил рог, когда стражи Балааша, надзиравшие за загонами, поняли, что творится что-то неладное.
Подчинись!
Титан мгновение тупо моргал, но затем его маленькие глазки сощурились с пониманием.
Уничтожь!
Македа парировала еще одну атаку и жестоко пнула кровавого бегуна в живот. Его рот скривился под маской, но он остался сосредоточенным на своей миссии. Впрочем, это имело значение лишь долю секунды, после чего кулак титана ударил его с такой силой, что в воздухе осталось лишь розовое облако.
Титан поднялся во весь рост и проревел боевой клич. Если бы уже не прозвучал тревожный горн, это точно пробудило бы весь лагерь. Второй кровавый бегун обернулся в изумлении, и Македа воспользовалась шансом и отсекла ему голову. Она приземлилась в кучу навоза у ее ног, так что Македа пнула ее в оставшегося бегуна. “Балааш!”
Кровавые бегуны попытались избежать титана, но было слишком поздно. Один попался около проволочной ограды и титан сомкнул руки вокруг убийцы. Это был первый, что потерял самообладание и начал кричать. Похоже, это привело титана в раздражение, поскольку он просто поднял кровавого бегуна над головой и швырнул его, вопящего, в ночь.
Кровавые бегуны еще были повсюду, но они, казалось, растворялись во тьме, поняв, что их миссия убить тихо, провалилась. Титан с легкостью растоптал проволочную ограду и направился за ними. Свет и тени замелькали вдоль свай ограды – приближались стражники.
Щелк!
Македа едва не отключилась, когда что-то жестко обвилось вокруг ее шеи. Она была сбита с ног и распласталась в грязи.
Тот, что был с кнутом, еще не сдался.
Ее броня спасла ей жизнь, но осколки кости вонзились к ее шею. Кнут потянули и петля затянулась туже. Македа скользнула через мокрую грязь. Порезы углубились, хотя она была спокойна. Артерии не перерезаны... пока.
Быстрый взмах ее меча рассек кнут надвое. Давление исчезло и она вновь смогла дышать. Стражи были ближе и она смогла услышать их гневные возгласы сквозь звон в ушах.
- Схватить предательницу Македу!
- Архдоминар сказал – его сестра предала нас!
Будь проклят, Аккад. Ей не нужно было быть мортитеургом, чтобы понять, что она потеряла слишком много крови. Она не выстоит против стражников. Ее захватят и казнят как предательницу. Имя ее будет стерто из истории.
Последний кровавый бегун не намеревался позволить ей погибнуть под доской и грудой камней. Он намеревался лично завершить работу, выронил испорченный кнут и достал клинок дарующего боль. Он ринулся через загон и Македа знала – она не сможет встать вовремя.
Он был над ней, кинжал занесен, рот искажен рыком, но затем дарующий боль казалось распался на части. Он бился и дергался, когда кровь его взлетала в воздух, затем упал лицом вперед, сила инерции заставила его проскользить в грязи и остановиться у ног Македы. Спина его была столь истерзана, что она могла видеть белеющий позвоночник. Он умер еще до того, как Македа услышала вой ривера.
Рядом с ней с брызгами приземлился ферокс. Она подняла взгляд и увидела, что хищник нес на себе двух всадников. Примус Забалам и Дакар Уркеш оба спешились. Она попыталась заговорить, но ни звука не вышло из ее поврежденного горла.
“Македа!” - схватил ее за броню и поднял ее с удивительной силой, пока Уркеш заряжал новый конус с иглами в свой ривер.
“Ты должна бежать, Македа”, - зашипел ей Забалам, - “Аккад объявил тебя отступницей. Жизнь твоя ничего не стоит. Иди! Твоя когорта ждет.” Стражники почти добрались до них. Титан, которого она разъярила, все еще преследовал кровавых бегунов и топтал палатки. Времени не было. Забалам был прав. Она попыталась забраться в седло, но была слабее, нежели предполагала, и боролась, чтобы это сделать. Забалам грубо ее подсадил. Ферокс зашевелился под ней, но понял, что сейчас не самое лучшее время сражаться против хозяев.
Ужасающий вой раздался, когда Уркеш заметил очередного кровавого бегуна и превратил его в фарш. Забалам схватил его за руку: “Отправляйся с Македой. Я приказываю тебе защищать ее”.
Он вынул свои мечи.
“Что ты делаешь!” - вскрикнул Уркеш.
“Ферокс не сможет бежать достаточно быстро, если мы будем на нем втроем. Я куплю для вас время. Защищай ее ценой собственной жизни. Она будущее Дома Балааш, а не этот увечный бесчестный белек, Аккад”, - Забалам взглянул на Македу, половина его лица, что еще действовала, исказилась в усмешке. “Извините за оскорбление вашей семьи”.
Македа все еще не могла говорить. Она положила окровавленную ладонь на голову Забалама. После того, как она отняла ее, остался красный отпечаток. Уркеш вскарабкался за ней.
“Ты всегда была моей лучшей ученицей. Теперь идите”, - он ударил ферокса рукоятью меча по крупу. Хищник, неуклюже побежав, бросился прочь.
Македа обернулась и увидела Забалама идущего навстречу войску бегущих стражников. Руки раскинуты, гордо демонстрируя его клинки: “Я, Примус Преторианов Забалам, мастер меча Дома Балааш, ученик вознесшегося Ваакташа. И я бьюсь защищая Македу, истинную наследницу Телкеша! Кто из вас достаточно туп, чтобы соперничать со мной?”
Около половины стражников замерли, пораженные и неуверенные, но другая половина атаковала.
“Подходите же!” - последовал шквал движений, когда Забалам начал отбиваться от превосходящих числом врагов.
Это был момент совершенства, всего того, что означало следование кодексу хоксун, но, затем, ферокс метнулся за палатку и Забалам скрылся из поля зрения Македы.
“Гони! Туда!” - указал Уркеш своим ривером. Несомненно, Венатор до этого никогда не ездил на фероксе и сейчас старался удержаться. Македа лягнула хищника по ребрам и развернула его коленями. Послышался оглушительный шум, когда разъяренный титан проломился сквозь шатер и предстал пред ними с кровавым бегуном, нанизанным на один из его бивней. От неожиданности уркеш закричал прямо ей в ухо.
Ферокс обогнул титана в два прыжка, избегая дрессировщиков, что пытались вновь подчинить титана.
Затрубило еще больше рогов. Офицеры, стоявшие по углам, размахивали факелами и повторяли приказ Аккада о том, что Македа предательница Дома Балааш и подлежит поимке. Пока ферокс петлял по лагерю, множество солдат видело ее, но не пытались перехватить. Впрочем, остальные пытались, так что побег выглядел маловероятным.
Впереди нее двигались Катафракты – копья опущены. Она ударила ферокса и он повернул, заскользив по траве, за секунду до того, чтобы напороться на стену копий. Легкая пробежка и еще один поворот завели их к мечникам. Один попытался ударить ферокса, но тот просто прянул вперед, погрузив свои огромные зубы в его плечо, и тряс, пока тот не умер. Другой солдат подошел сзади, но Уркеш разорвал его залпом из ривера.
Солдаты, верные Аккаду, двигались через лагерь, взывая к крови Македы. “Нам не выбраться”, - произнес Уркеш.
Македа знала, что Венатор прав. Они будут окружены, отрезаны, захвачены. Если только...
Титан, с которым она была связана, был занят, так что Македа потянулась к духу великого бронзовоспиного титана, с которым так легко связалась раньше. Он все еще был там, мирно посапывая, не смотря на охвативший лагерь ад. Жалкие игры скорнов не имели значения для могучего бронзовоспиного. Он существовал лишь до следующего вызова или очереднной самки. Македа задействовала свою силу и пробудила бронзовоспиного от дремы. Связываться со столь мощным зверем, особенно после столь беглого контакта, было великим испытанием. Это потребовало всех ее сил, но Македа яростно напирала на его разум. Его дух был велик, но прост, и она пробудила его ярость. На деле, она воспламенила ее и выпустила на свободу.
Ужасающий рев потряс весь лагерь. Каждый скорн на мили окрест одновременно повернулся в одну и ту же сторону. Бег ферокса резко прервался. “Что это было во имя предков!”
“Наше спасение”, - подумала Македа, но говорить было слишком тяжело.
Разъяренный бронзовоспиный дал знать о своих чувствах, схватив другого титана, и швырнув его через лагерь. Огромное животное на мгновение затмило одну из трех лун. Приземление титана сотрясло мир до основания и едва не сбило с ног их верхового зверя. В этот раз Македе не пришлось пинать ферокса, чтобы заставить бежать. Они пронеслись мимо солдат Аккада,сбивая с ног Катафрактов, отвлекшихся на бушевавшего в лагере бронзовоспиного. А затем они оказались на просторах равнин и бежали в неизвестность.