Просмотр сообщений
31
Переводы книг / За все хорошее приходится платить. Торнвуд.
« : 11 Октября 2015, 15:41:33 »
Перевод первой части главы про наемников из книги Colossals
За все хорошее приходится платить.
Торнвуд. :)608 ПВ
Генерал Оссрум Дург прошёл мимо длинной вереницы бронированной пехоты и двух его машин, тяжёлых рульских варджеков. Колонна остановилась на петлявшей по густому лесу дороге. Оссрум уже устал от постоянных задержек; этот поход был труден даже в сравнении с преодолением крутых перевалов Стеклянных вершин. Он следил, чтобы его подчиненные не тратили времени зря: чистили оружие, проверяли доспехи и боеприпасы, обслуживали варджеков и другое оборудование. Это помогало им сохранять блительность.
Большая часть его войска была из крепости Хаммерфолл: четыре полных подразделения корпуса стрелков-щитоносцев, четыре отряда штурмового корпуса и около дюжины варджеков, тяжёлых и легких примерно поровну. Еще был отряд стражей Кузни из Хоргенхолда. Он считал свое войско не кучкой наемников, а профессиональной армией, соответствовавшей стандартам клана Дург.
Оссрум принял крупную сумму хадорского золота за охрану особого конвоя. Когда он приблизился к середине колонны, серо-бурая униформа рульцев уступила место красно-черной хадорской. Здесь, возвышаясь над вершинами деревьев, стояли, ощетинясь оружием, три Завоевателя, больше тридцати футов высотой и почти такой же ширины. Им не хватало совершенства и испытанной эффективности рульских колоссов, но одним своим присутствием на поле боя они уже давали преимущество.
Приблизившись к небольшому отряду хадорцев, окруживших Завоеватели, он приветственно поднял руку и обратился к молодому варкастеру, бывшему тут за главного.
- Ковник, - сказал он по-хадорски, - надеюсь, проблема не серьезная?
Ковник Андрей Малаков стоял на ноге одного из колоссов и обсуждал что-то с механиком. Безукоризненный красный доспех варкастера сиял как новый, боевых повреждений он еще не ведал, а безбородое лицо ковника не украшали шрамы. По мнению Оссрума тот выглядел слишком молодо, определенно недавний выпускник из Дружины, хадорской военной академии.
- Обычное обслуживание и дозаправка, генерал, - ответил хадорец, - скоро мы снова двинемся.
Молодой человек всегда глядел на него с выражением сдержанного неодобрения на лице. Оссрум не знал точно по какой причине: то ли из-за того, что он наемник, то ли потому что он гном, то ли и за то, и за другое.
Оссрум кивнул и пошел дальше. Одно то, как часто Завоеватели требовали обслуживания, говорило о том, что они не были созданы руками рульцев. Насчет Малакова у него тоже были сомнения. Несомненно, этот человек был восходящим светилом военного дела, но доверять командование такому юнцу казалось глупостью. Он подозревал, что тут сыграла роль политика, поскольку слышал от хадорцев из конвоя, что Малаков из семьи с большими связями в высшем свете. Возможность доставить новое вооружение верховному главнокомандующему была исключительной честью.
Оссрум пошел дальше вдоль колонны, проверяя повозки. Обоз с припасами был очень велик, поскольку должен был снабжать не только сотни солдат и их варждеков, но и Завоевателей с их прожорливым до топлива аппетитом. Хадорцы везли колоссов поездом, пока на пути не встала неминуемая преграда в виде Торнвудского леса. Остаток путешествия пришлось преодолевать пешком.
Опыт подсказывал ему, что этот обоз - их самая уязвимая точка, особенно в лесу, кишащем криксианцами. Он сделал все, чтобы защитить его, но условия контракта обязывали его держать основную часть армии возле Завоевателей. Оссрум оставил некоторые из своих лучших отрядов в арьергарде, в том числе и штурмовой корпус, возглавляемый самым верным его подчиненным, старшим сержантом Каргулом Шаттерхафтом.
Добравшись до арьергарда, он обнаружил Каргула стоящим на коленях перед разобранной ручной пушкой, лежавшей на поросшей травой лужайке под деревьями. Огрун и гномы вокруг него были заняты проверкой снаряжения и разборкой-сборкой оружия, в то время как другие несли дозор у деревьев. Сержанты, видевшие Оссрума, приветствовали его с почтением. С подчиненными у него были хорошие отношения, поскольку большинство его войска служило под его началом не первый год. Но он не воспринимал их преданность, как данность.
- Рад, что все при деле, сержант, - сказал Оссрум приблизившись.
- Все ради того, чтобы избежать вашей лекции о том, что ленивый солдат - это неподготовленный солдат, - Каргул поднял голову и небрежно отсалютовал.
Оссрум ухмыльнулся. После десятилетий совместной службы, он позволял сержанту некоторые отступления от уставных отношений. Огрун с шумом закрыл казенник ручной пушки и встал, почти на четыре фута возвышаясь над своим коруном.
- Разве этот парень не понимает, насколько мы становимся уязвимы, каждый раз, когда останавливаемся? Никогда не видел таких прожорливых машин, - спросил он.
- Мы не можем оставить их, - ответил Оссрум.
- Уверен, хадорцы предпочли бы более быстрое развёртывание передовой...
- Враг! На востоке! - прокричал какой-то гном с той стороны колонны.
Топор "Верный клятве" очутился в правой руке Оссрума быстрее, чем тот подумал вытащить его из-за пояса. Каргул достал топор левой рукой. В другой руке он держал ручную пушку, пользуясь поддержкой ремня, переброшенного через правое плечо. Отрывистый треск ружейных выстрелов прозвучал из-за деревьев, и Оссрум увидел как там, положив винтовки на щиты, занимают позицию для нового залпа две шеренги корпуса стрелков-щитоносцев.
- Стрелки, направо и налево! - прокричал Каргул. - Штурмовой корпус - за ними!
Выполняя его приказы, оставшиеся щитоносцы рассредоточились по обеим сторонам дороги, оставив повозки обоза между собой. Огруны штурмового корпуса встали за гномами, готовые стрелять из своих пушек за передовую. Оссрум мысленно потянулся к двум своим варджекам: надежному старому Лавинщику по имени Зенит и недавно отремонтированному Архару, произведенному кланом Кузнечного молота, которого он звал Пробойник. Послав их на разные фланги, он встал рядом с Каргулом.
Мускулистые, похожие на людей существа в закрытых металлических шлемах, неровным строем устремились из-за деревьев на обороняющихся рульцев. Оссрум увидел, что на руках у них вместо кистей были механические мечи и циркулярные пилы.
- Рабы, - с отвращением выдохнул он. Цефаликсы и их воины-невольники были хорошо известны в Руле, где они периодически угрожали проведению горных работ.
Первая волна рабов пала под огнем карабинов корпуса стрелков, а те, что были позади них, получили шквал разрывных снарядов из ручных пушек огрунов и более тяжелой артиллерии варджеков Оссрума. На место павших рабов вставали другие, а позади них Оссрум заметил тонкие, паукообразные силуэты цефаликсов - поработителей. Глядя глазами Зенита, он взял на мушку пушки варджека ближайшего поработителя и вложил в оружие свою волю. Снаряд попал точно в цель, ликвидировав цефаликса и нескольких рабов рядом с ним.
Рабы вышли на дистанцию ближнего боя с корпусом стрелков, и те сменили карабины на боевые топоры с короткими рукоятками. Тут рульцы оказались в невыгодном положении, и рабы врезались в их ряды, нанося удары жужжащими пилами и острыми мечами.
- Сержант Каргул! - перекрывая шум прокричал Оссрум, - Нам нужна небольшая передышка!
Каргул и дюжина огрунов с топорами в руках ринулись вперед, чтобы укрепить слабеющую линию обороны; рабы не могли сравниться с ними в силе и ярости.
Поток рабов из леса ослаб до небольшой струйки, но Оссрум больше не видел за ними призрачных силуэтов цефаликсов. Он ощутил внезапный ужас и обернулся на юг как раз вовремя, чтобы увидеть вспышку над серединой колонны, расцветшую болезненным светло-зеленым светом, за которой последовали отчаяные, полные муки, крики людей и гномов.
Когда они добили последних рабов, Оссрум перекрикнул постепенно стихавшие звуки пальбы:
- Сержант! За мной!
Он бросился бежать, увлекая за собой своих варджеков и оставшихся воинов штурмового корпуса.
Оссрум нахмурился. Атаковать самую сильную позицию вражеской армии было не в стиле Крикса. Должно быть, их главная цель - Завоеватели, а удар с тыла - всего лишь отвлекающий маневр. Он призвал свою силу и вложил волю в варджеков и огрунов рядом с собой. Их шаг заметно ускорился, а неровная земля как будто стала ровнее под ними.
В середине колонны корпус стрелков выстроился перед Завоевателями в несколько шеренг, образовав участок обороны между собой и хадорцами. Масса рабов, несколько сотен, шло на них в атаку из-за деревьев. За этим валом наступающих мысленно управляемых рабов, припадая к земле на паучьих лапах, между деревьев пробиралась дюжина или больше раздувшихся невольников, стреляя из желчных пушек поверх атакующих. Едкая жидкость растворяла доспехи, плоть и кости со страшной скоростью.
Оссрум сразу смекнул, что пока раздувшиеся невольники находятся в лесу за стеной рабов, их не достать, поэтому велел своим варджекам поддержать стрельбой другие рульские отряды. Но он понимал, что этого недостаточно. Раздувшиеся невольники нанесут страшный урон, прежде чем его отряды смогут приблизиться.
Ковник Малаков разместил двух своих Разрушителей на флангах гномьих шеренг. Вооруженные водруженными на каждое плечо пушками, джеки палили в приближавшихся рабов, но тех было слишком много. Внезапно, над Оссрумом ожили Завоеватели, с шумом и содроганием выпустив пар и дым, а затем, когда они дали залп из главного калибра и второстепенных орудий, мир исчез во вспышке света и грохота.
Огромные снаряды с визгом врезались в многочисленных рабов, оставляя на месте падения только дымящиеся кратеры.
Оссрум был впечатлен метким и эффективным залпом юного ковника, но сразу заметил потенциальную уязвимость. Сосредоточившись на рабах и раздувшихся невольниках, все защитники центральной колонны стянулись в одну сторону, чтобы создать линию обороны перед бесценными колоссами. Они не обращали внимания на темный лес позади них.
Он потянулся к каждому рульскому варджеку на расстоянии мысли, взяв под управление еще пару Лавинщиков и несколько Пушкарей, остававшихся с центральной колонной, и направил их в сторону леса позади Завоевателей.
- Что ты делаешь? - возмущенно закричал Малаков, пораженный их отступлением.
- Зашищаю ваши проклятые машины! - прорычал Оссрум.
Он отправил Каргула и штурмовой корпус на небольшое возвышение, откуда они могли бы прикрыть своим огнем опасный участок. Второй залп Завоевателей уничтожил несколько деревьев и превратил рабов в кучу разорванных на куски тел.
Две сотни винтовок выстрелили в унисон, поддержанные тяжелой артиллерией хадорских варджеков, и ставшие уязвимыми раздувшиеся невольники были быстро разорваны на части. Ещё одна волна рабов при поддержке их хозяев-цефаликсов устремилась вперед, но укрыться им было сложнее из-за расчищенного взрывами пространства. Оссрумова Стража Кузни атаковала их, орудую молотами, чтобы остановить врага.
Внезапно, из-за деревьев с другой стороны колонны появились массивные тени: по меньшей мере две дюжины хеллджеков, включая Убийц, похожих на крабов Мучителей и Левиафанов. Парящие силуэты повелителя цефаликсов и пары поработителей двигались позади наступающей стены черненой стали. Приблизившись к Завоевателю, хеллджеки хлынули вперед, некоторые выпустили град зазубренных металлических шипов или пальнули призрачным некротическим огнем в хадорцев.
Оссрум послал своих варджеков, стрелявших на полном ходу, наперерез криксианским машинам в отчаянной попытке задержать их атаку. Он усилил своих джеков с помощью чар, создав вокруг каждого из них мерцавший силовой барьер, отталкивавший врага назад при столкновении с ним - в качестве временной меры.
Ковник Малаков увидел опасность слишком поздно и направил своих Разрушителей в другую сторону, но Завоеватели блокировали им путь к врагу. Машин Оссрума было слишком мало и в первые же секунды битвы он почувствовал, как корпус Зенита проминается в сокрушительных клешнях Левиафана.
Старый джек ударил в ответ своим штурмовым щитом, но было ясно, что он долго не продержится. У Пробойника дела шли лишь немногим лучше.
Он поспешил к Малакову, находившемуся рядом с тремя Завоевателями, отступавшими от хеллджеков не прекращая огня - не самая лучшая тактика, учитывая их небольшую скорость, по сравнению с машинами Крикса.
- Ковник! Пошлите Завоевателей вперед! В драку!
Тень гнева мелькнула на юном лице Малакова.
- Это недопустимо, генерал! Завоеватели должны добраться до командующего Ируска неповрежденными!
- Единственный способ защитить их - это разбить этих чертовых хеллджеков, - прокричал Оссрум в ответ. Видя, что Малаков колеблется, он добавил:
- Мои джеки разбиты, ты должен атаковать! Попробуешь выйти из боя и, я гарантирую, мы потерпим крах.
Малаков сердито глянул на него, но Оссрум понял, что победил. Хадорец сконцентрировался, чтобы развернуть Завоевателей. Их двигатели взревели. Земля затряслась под их ногами, когда они разогнались, устремясь в атаку. Оссрум воспользовался тем, что их шум отвлек внимание врага и сосредоточился на собственной цели - повелителе цефаликсов. На бегу он достал свой пистолет и навел его на одного из заслонявших цель цефаликсов - поработителей. Оружие, дернувшись, выстрелило, и направляемая волей Оссрума пуля ударила в одетое в кожу туловище цефаликса, бросив того на землю. Паучьи клинки застучали в смертельной агонии.
Уголком глаза он заметил, как один Завоеватель опустил свой огромный бронированный кулак на Левиафана, разбив того на куски. Это пугающе напомнило то, как сапогом давят паука. Оссрум был уверен, что даже хадорская тяжелая броня не выдержит, если на одного колосса набросятся так много хеллджеков одновременно, но три Завоевателя, сражаясь бок о бок, уничтожали одного хеллджека за другим, нанося тяжелые удары своими огромными кулаками.
Повелитель цефаликсов висел над самой землей впереди, прикрываясь ментально порабощенным гномом из корпуса стрелков. Когда Оссрум приблизился, цефаликс повернул к нему свою странную, многоглазую голову, и что-то вспыхнуло в его силовом поле. В ушах зазвенело от психической атаки, но он продолжал делать шаг за шагом. Снова невидимая сила ударила ему в мозг, но он, стиснув зубы от боли, продвинулся еще ближе.
Порабощеный рулец бросился на него с топором в руке и мукой в глазах. Оссрум выстрелил. Тяжелая пуля попала гному в колено, разбив сустав, и тот грудой упал на землю.
Оссрум был уже в дюжине футов от повелителя. Тот снова выстрелил в него психической энергией, медленно отодвигаясь назад, но продолжая наносить ментальные удары. Оссруму удалось прицелиться и выстрелить. Пуля угодила цефаликсу в правое плечо, развернув того кругом.
Психическое давление на мозг ослабло, зрение прояснилось и Оссрум преодолел оставшееся расстояние. Паучьи клинки повелителя вонзились в его силовое поле, пробив его во многих местах и оставив на лице жгучий шрам. Оссрум набросился на него с "Верным клятве" и глубоко погрузил его острие в тело цефаликса, услышав приятный уху хруст. В голове Оссрума эхом отозвались предсмертные мысленные крики.
Он выдернул "Верного клятве" из трупа и глубоко вздохнул. В ушах звенело, но он понял, что звуки битвы стихали. Завоеватели ждали неподалеку, довольно тихие теперь, когда уничтожили криксианцев, посланных против них. Среди собственных подчиненных Оссрум насчитал тридцать мертвых и в два раза больше раненных.
Среди раненных был и Каргул, которому Левиафан пробил шипом ногу, прежде чем огрун прикончил хеллджека из ручной пушки. Сержант выкрикивал приказы своим подчиненным, пока они размещали его на одной из медицинских повозок.
Оссрум потерял в битве всех своих варджеков, не считая Пробойника и двух Пушкарей, и он увидел, что хадорец тоже потерял одного из своих Разрушителей. На всех трех Завоевателях были следы боевых повреждений, самые сильные из которых - на нижней части ног. У переднего одна нога была сильно разорвана, а его висящая правая рука наводила мысли о более серьезных повреждениях.
Когда Оссрум приблизился, ковник Малаков оторвался от своих механиков.
- Один сильно поврежден, - произнес хадорец обвиняюще.
- По крайней мере, вы сможете его починить. Могло быть куда как хуже.
- Верно. - согласился Малаков. Было видно, что ковник не привык ошибаться. - Использовать Завоевателей было верным решением. Мои соболезнования вашим потерям. Ваши люди сражали храбро.
- Благодарю, ковник, - кивнув, ответил Оссрум и мрачно улыбнулся юному варкастеру, - Можете сказать верховному главнокомандующему Ируску, что его Завоеватели теперь полностью испытаны в битве. Считайте это бонусом.
За все хорошее приходится платить.
Торнвуд. :)608 ПВ
Генерал Оссрум Дург прошёл мимо длинной вереницы бронированной пехоты и двух его машин, тяжёлых рульских варджеков. Колонна остановилась на петлявшей по густому лесу дороге. Оссрум уже устал от постоянных задержек; этот поход был труден даже в сравнении с преодолением крутых перевалов Стеклянных вершин. Он следил, чтобы его подчиненные не тратили времени зря: чистили оружие, проверяли доспехи и боеприпасы, обслуживали варджеков и другое оборудование. Это помогало им сохранять блительность.
Большая часть его войска была из крепости Хаммерфолл: четыре полных подразделения корпуса стрелков-щитоносцев, четыре отряда штурмового корпуса и около дюжины варджеков, тяжёлых и легких примерно поровну. Еще был отряд стражей Кузни из Хоргенхолда. Он считал свое войско не кучкой наемников, а профессиональной армией, соответствовавшей стандартам клана Дург.
Оссрум принял крупную сумму хадорского золота за охрану особого конвоя. Когда он приблизился к середине колонны, серо-бурая униформа рульцев уступила место красно-черной хадорской. Здесь, возвышаясь над вершинами деревьев, стояли, ощетинясь оружием, три Завоевателя, больше тридцати футов высотой и почти такой же ширины. Им не хватало совершенства и испытанной эффективности рульских колоссов, но одним своим присутствием на поле боя они уже давали преимущество.
Приблизившись к небольшому отряду хадорцев, окруживших Завоеватели, он приветственно поднял руку и обратился к молодому варкастеру, бывшему тут за главного.
- Ковник, - сказал он по-хадорски, - надеюсь, проблема не серьезная?
Ковник Андрей Малаков стоял на ноге одного из колоссов и обсуждал что-то с механиком. Безукоризненный красный доспех варкастера сиял как новый, боевых повреждений он еще не ведал, а безбородое лицо ковника не украшали шрамы. По мнению Оссрума тот выглядел слишком молодо, определенно недавний выпускник из Дружины, хадорской военной академии.
- Обычное обслуживание и дозаправка, генерал, - ответил хадорец, - скоро мы снова двинемся.
Молодой человек всегда глядел на него с выражением сдержанного неодобрения на лице. Оссрум не знал точно по какой причине: то ли из-за того, что он наемник, то ли потому что он гном, то ли и за то, и за другое.
Оссрум кивнул и пошел дальше. Одно то, как часто Завоеватели требовали обслуживания, говорило о том, что они не были созданы руками рульцев. Насчет Малакова у него тоже были сомнения. Несомненно, этот человек был восходящим светилом военного дела, но доверять командование такому юнцу казалось глупостью. Он подозревал, что тут сыграла роль политика, поскольку слышал от хадорцев из конвоя, что Малаков из семьи с большими связями в высшем свете. Возможность доставить новое вооружение верховному главнокомандующему была исключительной честью.
Оссрум пошел дальше вдоль колонны, проверяя повозки. Обоз с припасами был очень велик, поскольку должен был снабжать не только сотни солдат и их варждеков, но и Завоевателей с их прожорливым до топлива аппетитом. Хадорцы везли колоссов поездом, пока на пути не встала неминуемая преграда в виде Торнвудского леса. Остаток путешествия пришлось преодолевать пешком.
Опыт подсказывал ему, что этот обоз - их самая уязвимая точка, особенно в лесу, кишащем криксианцами. Он сделал все, чтобы защитить его, но условия контракта обязывали его держать основную часть армии возле Завоевателей. Оссрум оставил некоторые из своих лучших отрядов в арьергарде, в том числе и штурмовой корпус, возглавляемый самым верным его подчиненным, старшим сержантом Каргулом Шаттерхафтом.
Добравшись до арьергарда, он обнаружил Каргула стоящим на коленях перед разобранной ручной пушкой, лежавшей на поросшей травой лужайке под деревьями. Огрун и гномы вокруг него были заняты проверкой снаряжения и разборкой-сборкой оружия, в то время как другие несли дозор у деревьев. Сержанты, видевшие Оссрума, приветствовали его с почтением. С подчиненными у него были хорошие отношения, поскольку большинство его войска служило под его началом не первый год. Но он не воспринимал их преданность, как данность.
- Рад, что все при деле, сержант, - сказал Оссрум приблизившись.
- Все ради того, чтобы избежать вашей лекции о том, что ленивый солдат - это неподготовленный солдат, - Каргул поднял голову и небрежно отсалютовал.
Оссрум ухмыльнулся. После десятилетий совместной службы, он позволял сержанту некоторые отступления от уставных отношений. Огрун с шумом закрыл казенник ручной пушки и встал, почти на четыре фута возвышаясь над своим коруном.
- Разве этот парень не понимает, насколько мы становимся уязвимы, каждый раз, когда останавливаемся? Никогда не видел таких прожорливых машин, - спросил он.
- Мы не можем оставить их, - ответил Оссрум.
- Уверен, хадорцы предпочли бы более быстрое развёртывание передовой...
- Враг! На востоке! - прокричал какой-то гном с той стороны колонны.
Топор "Верный клятве" очутился в правой руке Оссрума быстрее, чем тот подумал вытащить его из-за пояса. Каргул достал топор левой рукой. В другой руке он держал ручную пушку, пользуясь поддержкой ремня, переброшенного через правое плечо. Отрывистый треск ружейных выстрелов прозвучал из-за деревьев, и Оссрум увидел как там, положив винтовки на щиты, занимают позицию для нового залпа две шеренги корпуса стрелков-щитоносцев.
- Стрелки, направо и налево! - прокричал Каргул. - Штурмовой корпус - за ними!
Выполняя его приказы, оставшиеся щитоносцы рассредоточились по обеим сторонам дороги, оставив повозки обоза между собой. Огруны штурмового корпуса встали за гномами, готовые стрелять из своих пушек за передовую. Оссрум мысленно потянулся к двум своим варджекам: надежному старому Лавинщику по имени Зенит и недавно отремонтированному Архару, произведенному кланом Кузнечного молота, которого он звал Пробойник. Послав их на разные фланги, он встал рядом с Каргулом.
Мускулистые, похожие на людей существа в закрытых металлических шлемах, неровным строем устремились из-за деревьев на обороняющихся рульцев. Оссрум увидел, что на руках у них вместо кистей были механические мечи и циркулярные пилы.
- Рабы, - с отвращением выдохнул он. Цефаликсы и их воины-невольники были хорошо известны в Руле, где они периодически угрожали проведению горных работ.
Первая волна рабов пала под огнем карабинов корпуса стрелков, а те, что были позади них, получили шквал разрывных снарядов из ручных пушек огрунов и более тяжелой артиллерии варджеков Оссрума. На место павших рабов вставали другие, а позади них Оссрум заметил тонкие, паукообразные силуэты цефаликсов - поработителей. Глядя глазами Зенита, он взял на мушку пушки варджека ближайшего поработителя и вложил в оружие свою волю. Снаряд попал точно в цель, ликвидировав цефаликса и нескольких рабов рядом с ним.
Рабы вышли на дистанцию ближнего боя с корпусом стрелков, и те сменили карабины на боевые топоры с короткими рукоятками. Тут рульцы оказались в невыгодном положении, и рабы врезались в их ряды, нанося удары жужжащими пилами и острыми мечами.
- Сержант Каргул! - перекрывая шум прокричал Оссрум, - Нам нужна небольшая передышка!
Каргул и дюжина огрунов с топорами в руках ринулись вперед, чтобы укрепить слабеющую линию обороны; рабы не могли сравниться с ними в силе и ярости.
Поток рабов из леса ослаб до небольшой струйки, но Оссрум больше не видел за ними призрачных силуэтов цефаликсов. Он ощутил внезапный ужас и обернулся на юг как раз вовремя, чтобы увидеть вспышку над серединой колонны, расцветшую болезненным светло-зеленым светом, за которой последовали отчаяные, полные муки, крики людей и гномов.
Когда они добили последних рабов, Оссрум перекрикнул постепенно стихавшие звуки пальбы:
- Сержант! За мной!
Он бросился бежать, увлекая за собой своих варджеков и оставшихся воинов штурмового корпуса.
Оссрум нахмурился. Атаковать самую сильную позицию вражеской армии было не в стиле Крикса. Должно быть, их главная цель - Завоеватели, а удар с тыла - всего лишь отвлекающий маневр. Он призвал свою силу и вложил волю в варджеков и огрунов рядом с собой. Их шаг заметно ускорился, а неровная земля как будто стала ровнее под ними.
В середине колонны корпус стрелков выстроился перед Завоевателями в несколько шеренг, образовав участок обороны между собой и хадорцами. Масса рабов, несколько сотен, шло на них в атаку из-за деревьев. За этим валом наступающих мысленно управляемых рабов, припадая к земле на паучьих лапах, между деревьев пробиралась дюжина или больше раздувшихся невольников, стреляя из желчных пушек поверх атакующих. Едкая жидкость растворяла доспехи, плоть и кости со страшной скоростью.
Оссрум сразу смекнул, что пока раздувшиеся невольники находятся в лесу за стеной рабов, их не достать, поэтому велел своим варджекам поддержать стрельбой другие рульские отряды. Но он понимал, что этого недостаточно. Раздувшиеся невольники нанесут страшный урон, прежде чем его отряды смогут приблизиться.
Ковник Малаков разместил двух своих Разрушителей на флангах гномьих шеренг. Вооруженные водруженными на каждое плечо пушками, джеки палили в приближавшихся рабов, но тех было слишком много. Внезапно, над Оссрумом ожили Завоеватели, с шумом и содроганием выпустив пар и дым, а затем, когда они дали залп из главного калибра и второстепенных орудий, мир исчез во вспышке света и грохота.
Огромные снаряды с визгом врезались в многочисленных рабов, оставляя на месте падения только дымящиеся кратеры.
Оссрум был впечатлен метким и эффективным залпом юного ковника, но сразу заметил потенциальную уязвимость. Сосредоточившись на рабах и раздувшихся невольниках, все защитники центральной колонны стянулись в одну сторону, чтобы создать линию обороны перед бесценными колоссами. Они не обращали внимания на темный лес позади них.
Он потянулся к каждому рульскому варджеку на расстоянии мысли, взяв под управление еще пару Лавинщиков и несколько Пушкарей, остававшихся с центральной колонной, и направил их в сторону леса позади Завоевателей.
- Что ты делаешь? - возмущенно закричал Малаков, пораженный их отступлением.
- Зашищаю ваши проклятые машины! - прорычал Оссрум.
Он отправил Каргула и штурмовой корпус на небольшое возвышение, откуда они могли бы прикрыть своим огнем опасный участок. Второй залп Завоевателей уничтожил несколько деревьев и превратил рабов в кучу разорванных на куски тел.
Две сотни винтовок выстрелили в унисон, поддержанные тяжелой артиллерией хадорских варджеков, и ставшие уязвимыми раздувшиеся невольники были быстро разорваны на части. Ещё одна волна рабов при поддержке их хозяев-цефаликсов устремилась вперед, но укрыться им было сложнее из-за расчищенного взрывами пространства. Оссрумова Стража Кузни атаковала их, орудую молотами, чтобы остановить врага.
Внезапно, из-за деревьев с другой стороны колонны появились массивные тени: по меньшей мере две дюжины хеллджеков, включая Убийц, похожих на крабов Мучителей и Левиафанов. Парящие силуэты повелителя цефаликсов и пары поработителей двигались позади наступающей стены черненой стали. Приблизившись к Завоевателю, хеллджеки хлынули вперед, некоторые выпустили град зазубренных металлических шипов или пальнули призрачным некротическим огнем в хадорцев.
Оссрум послал своих варджеков, стрелявших на полном ходу, наперерез криксианским машинам в отчаянной попытке задержать их атаку. Он усилил своих джеков с помощью чар, создав вокруг каждого из них мерцавший силовой барьер, отталкивавший врага назад при столкновении с ним - в качестве временной меры.
Ковник Малаков увидел опасность слишком поздно и направил своих Разрушителей в другую сторону, но Завоеватели блокировали им путь к врагу. Машин Оссрума было слишком мало и в первые же секунды битвы он почувствовал, как корпус Зенита проминается в сокрушительных клешнях Левиафана.
Старый джек ударил в ответ своим штурмовым щитом, но было ясно, что он долго не продержится. У Пробойника дела шли лишь немногим лучше.
Он поспешил к Малакову, находившемуся рядом с тремя Завоевателями, отступавшими от хеллджеков не прекращая огня - не самая лучшая тактика, учитывая их небольшую скорость, по сравнению с машинами Крикса.
- Ковник! Пошлите Завоевателей вперед! В драку!
Тень гнева мелькнула на юном лице Малакова.
- Это недопустимо, генерал! Завоеватели должны добраться до командующего Ируска неповрежденными!
- Единственный способ защитить их - это разбить этих чертовых хеллджеков, - прокричал Оссрум в ответ. Видя, что Малаков колеблется, он добавил:
- Мои джеки разбиты, ты должен атаковать! Попробуешь выйти из боя и, я гарантирую, мы потерпим крах.
Малаков сердито глянул на него, но Оссрум понял, что победил. Хадорец сконцентрировался, чтобы развернуть Завоевателей. Их двигатели взревели. Земля затряслась под их ногами, когда они разогнались, устремясь в атаку. Оссрум воспользовался тем, что их шум отвлек внимание врага и сосредоточился на собственной цели - повелителе цефаликсов. На бегу он достал свой пистолет и навел его на одного из заслонявших цель цефаликсов - поработителей. Оружие, дернувшись, выстрелило, и направляемая волей Оссрума пуля ударила в одетое в кожу туловище цефаликса, бросив того на землю. Паучьи клинки застучали в смертельной агонии.
Уголком глаза он заметил, как один Завоеватель опустил свой огромный бронированный кулак на Левиафана, разбив того на куски. Это пугающе напомнило то, как сапогом давят паука. Оссрум был уверен, что даже хадорская тяжелая броня не выдержит, если на одного колосса набросятся так много хеллджеков одновременно, но три Завоевателя, сражаясь бок о бок, уничтожали одного хеллджека за другим, нанося тяжелые удары своими огромными кулаками.
Повелитель цефаликсов висел над самой землей впереди, прикрываясь ментально порабощенным гномом из корпуса стрелков. Когда Оссрум приблизился, цефаликс повернул к нему свою странную, многоглазую голову, и что-то вспыхнуло в его силовом поле. В ушах зазвенело от психической атаки, но он продолжал делать шаг за шагом. Снова невидимая сила ударила ему в мозг, но он, стиснув зубы от боли, продвинулся еще ближе.
Порабощеный рулец бросился на него с топором в руке и мукой в глазах. Оссрум выстрелил. Тяжелая пуля попала гному в колено, разбив сустав, и тот грудой упал на землю.
Оссрум был уже в дюжине футов от повелителя. Тот снова выстрелил в него психической энергией, медленно отодвигаясь назад, но продолжая наносить ментальные удары. Оссруму удалось прицелиться и выстрелить. Пуля угодила цефаликсу в правое плечо, развернув того кругом.
Психическое давление на мозг ослабло, зрение прояснилось и Оссрум преодолел оставшееся расстояние. Паучьи клинки повелителя вонзились в его силовое поле, пробив его во многих местах и оставив на лице жгучий шрам. Оссрум набросился на него с "Верным клятве" и глубоко погрузил его острие в тело цефаликса, услышав приятный уху хруст. В голове Оссрума эхом отозвались предсмертные мысленные крики.
Он выдернул "Верного клятве" из трупа и глубоко вздохнул. В ушах звенело, но он понял, что звуки битвы стихали. Завоеватели ждали неподалеку, довольно тихие теперь, когда уничтожили криксианцев, посланных против них. Среди собственных подчиненных Оссрум насчитал тридцать мертвых и в два раза больше раненных.
Среди раненных был и Каргул, которому Левиафан пробил шипом ногу, прежде чем огрун прикончил хеллджека из ручной пушки. Сержант выкрикивал приказы своим подчиненным, пока они размещали его на одной из медицинских повозок.
Оссрум потерял в битве всех своих варджеков, не считая Пробойника и двух Пушкарей, и он увидел, что хадорец тоже потерял одного из своих Разрушителей. На всех трех Завоевателях были следы боевых повреждений, самые сильные из которых - на нижней части ног. У переднего одна нога была сильно разорвана, а его висящая правая рука наводила мысли о более серьезных повреждениях.
Когда Оссрум приблизился, ковник Малаков оторвался от своих механиков.
- Один сильно поврежден, - произнес хадорец обвиняюще.
- По крайней мере, вы сможете его починить. Могло быть куда как хуже.
- Верно. - согласился Малаков. Было видно, что ковник не привык ошибаться. - Использовать Завоевателей было верным решением. Мои соболезнования вашим потерям. Ваши люди сражали храбро.
- Благодарю, ковник, - кивнув, ответил Оссрум и мрачно улыбнулся юному варкастеру, - Можете сказать верховному главнокомандующему Ируску, что его Завоеватели теперь полностью испытаны в битве. Считайте это бонусом.